Стояние на одной ноге, как упражнение или поза, сейчас широко известно в качестве одной из асан современной йоги — «врикшасана», поза дерева. Гораздо менее известен источник этого даже не упражнения, а, скорее, действия — исчисляющаяся тысячелетиями практика аскетов-подвижников, содержащая в себе важнейшие смыслы индийской культуры, — sthanu-vrata.
Сразу поясним, что речь пойдёт не о схематичном описании мироздания или его абстрактной модели «по представлениям древних», а об абсолютно живом и реализуемом принципе, который древние и не очень индийцы воплощали в своей жизни и внутреннем опыте, другими словами: о проявлении макрокосмического божественного уровня через микрокосмическое человеческое действие.
Термин, обозначающий «одноногость», — ekapada. Eka – один. Pada — многозначное слово, имеющее несколько прочтений, но в рамках единой системы идей. В рамках этой системы идей, от значения к значению, и будет рассмотрено все многообразие смысловых особенностей указанной практики аскетов.
Единый, он стоит словно древо, утверждённое в небе
Этим Пурушей наполнен весь этот мир
Шветашватара-упанишада, 3, 9
1. Pada – «часть», «четверть»
Основополагающим принципом ведийской картины Вселенной, отдельные аспекты которого и соответствующие им различные понятия пронизывают всю индийскую традицию, является деление целостного мироздания на четыре части, из которых на долю проявленного мира приходится всего лишь одна четверть.
И ещё мощнее этого сам Пуруша
Четверть его — все существа
Три четверти его — бессмертие на небе
На три четверти взошёл Пуруша вверх
Четверть его возникла снова здесь
Ригведа, X, 90, 3-4
Эта одна четвертая проявленного мира в свою очередь состоит из трех частей: неба, земли и воздушного пространства. Другими словами, и это важно для дальнейшего понимания: в трех областях проявленного мира божественное представлено только одной своей частью, тогда как в непроявленном мире – тремя частями.
Таковы четыре разных его состояния
Четвёртое — высшее среди них
Одной своей стопой Брахман движется в первых трёх
И тремя стопами движется в последнем
Майтраяния-упанишада, VII, 11
2. Pada – «стопа», «нога»
В силу архаической тенденции воспринимать и описывать макрокосмические явления с помощью териоморфных образов, а микрокосмические — с помощью антроморфных, принесенного в жертву ради сотворения мира Пурушу представляли как животного, естественно, четвероногого. Три ноги (три части или четверти) изначального существа образовали иные миры-измерения, и только одной ногой (одной частью или четвертью) Пуруша проявлен в этом мире.
Это соотношение можно представить с помощью простой аналогии: как будет выглядеть проекция трехмерного объекта (ноги) на двухмерной плоскости? Очевидно, как простой отпечаток, плоский след. Не случайно слово pada означает не только «стопу», но и «отпечаток стопы» — хорошо известно особое значение в индийской традиции почитания следов стоп или стопы, отпечатков трехмерной ноги.
Со временем териоморфное представление о строении вселенной практически полностью исчезло из индийской мифологии, оставив после себя разве что обычай приносить в жертву четвероногих животных; впрочем, обычай этот приобрёл со временем совершенно другие значения. От первого и важнейшего космогонического образа осталось только неясное ныне упоминание об Аджа Экапад, «одноногом козле», имевшем непосредственное отношение к порождению миров, но с утраченным содержанием и неопределённой, вследствие этого обстоятельства, ролью.
На нее опирался Аджа Экапада
Он укрепил своею силой Небо-и-Землю
Атхарваведа, XIII, 1, 6
Любопытно, что с замещением представления о жертвенной природе этого мира отвлечёнными философскими концепциями Пурушу также начали понимать не как первоначальную жертву, агнца, а как безмолвный и бездействующий принцип, пассивного наблюдателя происходящих метаморфоз. Вместе с этим и термин «аджа» стал трактоваться не только как «козел», что было уже непонятно в новом «интеллектуальном» философском контексте, но и обрёл соответствующий омоним и стал «непроявленным», «нерожденным» (также aja) космическим принципом, что вполне сочеталось с одноногостью, так как, действительно, стояние на одной ноге является ярким выражением принципа нейтральности, невоплощённости и нереализованности.
Но, так или иначе, доставшаяся явленному миру «нога», требовала своего объяснения уже на микрокосмическом и, следовательно, антропоморфном уровне. Aja (как «нерожденный») становится эпитетом Шивы (а заодно Вишну и Брахмы), который также наследует одноногость как одну божественную часть, проявленную в этом тройственном (небо, земля и пространство между ними) мире.
Шива Экапад изображается стоящим на одной ноге, иногда на лежачем теле. Это тело принесённого в жертву Пуруши, одна часть которого стала тремя областями человеческого мира, за который теперь отвечает антропоморфный Шива. Пуруша мертв, но из него «вырастает» Шива, представляющий теперь собой мироздание.
В индийской традиции вертикальное положение воспринималось как символ жизни, в противоположность горизонтальному положению. Прямое положение, как «правильный» прямой дым от костра, означающий, что жертва доходит по назначению, – основной символ жизни, активности, силы и в целом правильного порядка вещей — дхармы. Позднейшие философские интерпретации и инновации, обыгрывающие сочетание вертикали и горизонтали как различные соотношение Шивы-Шакти оставлены за пределами настоящей статьи.
Стой совсем прямо, своею помощью охраняя от вреда,
При рассвете ночи, в решающий час!
Ригведа, VI, 24, 9
3. Pada – «столб», «колонна»
Принцип «вертикальности», благодаря которому «раздвигается» и создаётся само пространство, а также место между небом и землёй для жизни людей, заслуживал особого почитания.
Скамбха — «столб», «опора», «точка опоры». Skambha от глагола skambh — «подпирать», «укреплять».
Благодаря Скамбхе эти двое — небо и земля
Стоят установленные врозь
В Скамбхе находится все то, что наделено атманом,
Что дышит и что моргает
Атхарваведа, X, 8, 2
Скамбха поддерживает небо и землю — их обоих
Скамбха поддерживает широкое воздушное пространство
Скамбха поддерживает стороны света — шесть широких
Скамбха проник во все это мироздание
Атхарваведа, X, 7, 35
Скамбха — также высшее существо, идентифицируемое с Брахманом, а также точка опоры самой Вселенной — axis mundi – мировая ось, направленная в настоящее время на Полярную звезду. Эта ось является космическим законом и устанавливает высший порядок, в том числе и на Земле.
В Скамбхе — миры, в Скамбхе — космический жар,
В Скамбхе помещен космический закон
Атхарваведа, X, 7, 29
Этот важнейший принцип наделял особым значением любые вертикально расположенные конструкции, явления и понятия. Например, жертвенный столб yūpa, к которому привязывали жертв, служил воплощением мировой оси, и связывал, таким образом, мир людей и богов.
Скамбха — о него опираются боги, какие только есть,
Как ветви, разошедшиеся вокруг ствола дерева
Атхарваведа, X, 7, 38
4. Pada – «корень»
К подобному пониманию вертикали подвижники приходили не только через философско-религиозные размышления: все в окружающем их мире непосредственно свидетельствовало об этом. Образ дерева, которое через листья и ветви к корням проводит небесное – силу солнечного света, а в обратном направлении от корней к листьям – впитывает и испаряет земную влагу, нашёл своё отражение в одном из терминов, обозначающих понятие «дерева»: pādapa – «пьющий через ногу или корень».
Ещё одно проявление axis mundi — «мировое дерево», священная aśvattha, укоренённая в небе и опутывающая ветвями весь мир или врастающая одновременно в двух направлениях — в небо и землю. Она же – священное дерево peepal (pippala) — Ficus religiosa. Дословное значение aśvattha – место для привязывания коней, коновязь, как символ центра мира и конечная остановка в пути —недвижимая ось, вокруг которой происходит вращение всего существующего.
Наверху её корень — трёхстопный Брахман,
Её ветви — пространство, ветер, огонь, вода, земля и прочее
Это Брахман, зовущийся единой смоковницей-ашватха
Майтри Упанишада, VI, 4
Ещё один термин, тесно связанный с понятием мирового дерева – vanaspati — буквально «владыка леса», большое и могучее лесное дерево. Именно из такого дерева делали столб-юпу, вследствие чего ещё одно значение ванаспати — «жертвенный столб». В отличие от слова «vrksa», обозначающего просто «дерево», и принадлежащего к профанической сфере, vanaspati является термином, относящемся к сфере сакрального.
Одно из значений vanaspati — «аскет». Аскетов вообще связывали очень тесные отношения с растениями: деревьями и даже тростником. Упомянутые в Ригведе аскеты кешины и неведийские аскеты-арии — вратья, проявляли особый интерес к образу тростника, растущего в воде или у воды. И это неудивительно, ведь укрепившая миры вертикаль была укоренена именно в изначальных водах.
Кто золотой тростник, стоящий в воде, знает,
Тот, поистине, тайный Праджапати
Атхарваведа, X, 7, 41
Великое чудо посреди мироздания
От космического жара выступило на спине океана
Атхарваведа, X, 7, 38
Этот архетип проявлялся в космогонической мифологии также в образе горы, покоящейся на спине черепахи, плавающей на поверхности океана. По той же причине, что и в случае тростника, был востребован и образ стоящей на одной ноге птицы.
Птица, стоящая на одной ноге, — это живое воплощение таинственного Хамса (haṃsa), лебедя-гуся, ваханы Брахмы. Иногда это даже выражение самого Брахмана, Шивы, Вишну и, что неудивительно в случае образа птицы, Солнца.
Не вытаскивает одну ногу из воды
Лебедь, когда поднимается
Если бы только он её вытащил,
Не было бы ни сегодня, ни завтра,
Ни ночи, ни дня не было бы,
И никогда не рассвело бы
Атхарваведа, XI, 4, 21
Не случайно одна из таких «одноногих» птиц — марабу — на арабском востоке также олицетворяла аскета. Название птицы — «марабут» – производное от «мурабит» — «отшельник, живущий в рибате». Индийского марабу также наделяли исключительными привилегиями сверхъестественного порядка и считалось, что каждый марабу несёт в себе душу святого брамина.
Нельзя не обратить внимание и на сходство тростника с птичьей ногой, когда из воды на тонком стебле вырастает что-то удивительное и имеющее непосредственное отношение к небу (ещё один связанный с птицей образ) и, соответственно, высшему принципу.
Одно из названий тростника – sara, разновидность сахарного тростника, из которой делали стрелы, и также одно из названий самой стрелы. Sara — от śṛ «разрушать».
Он касается глаз стеблем тростника,
Чтобы прогнать злых духов,
Потому что тростник – это молния
Шатапатха-брахмана, III, I, 3, 13
Индра метнул эту молнию в Вритру. […]
Это подлинное свойство стеблей śara
Удар молнии – вот это действительно стебли śara
Тайттирия-самхита 6.1.3.3–4
5. Pada – «луч»
Упомянутые выше явления имплицитно были связаны с Агни, огнём: Аджа-козел (aja – вахана Агни), Скамбха (содержащий тапас-жар), жертвенный столб юпа (как и Агни, посредник между мирами), «владыка леса» (дерево, из которого изготавливали жертвенный столб), дерево пипал (из которого должна быть изготовлена нижняя дощечка, иногда обе, для добывания жертвенного огня), тростник (стрела-молния), птица (как символ Солнца).
Луч солнца, падающий сверху вниз, столб дыма жертвенного костра, поднимающийся вверх, или молния, бьющая одновременно в обе стороны (три формы Агни олицетворяющие, соответственно, три мира: небо, землю и воздушное пространство) – все эти образы нашли своё воплощение в различных способах выражения космогонического мифа.
Агни весёлый, провидец, на местах жертвенных раздач
Он направил прямо свой луч, словно Савитар
Как строитель опорный столб, он упёр дым в небо
Ригведа, IV, 6, 2
Один из них, это образ Индры (и он тоже — Агни), который с помощью ваджры (палица, посох, соотносимый со столбом, или другой образ — молния, «раздвигающая» небо и землю) победил Вритру, устранил все препятствия (vṛtra — «препятствие», от vṛ — «препятствовать»), разделил небо и землю.
Кто укрепил колеблющуюся землю,
Кто успокоил качающиеся горы,
Кто дальше измерил воздушное пространство,
Кто поддержал небо — тот, о люди, Индра!
Ригведа, II, 12, 2
Без балок он укрепил высокое небо
Он наполнил два мира, воздушное пространство
Он удержал землю и расширил её
Ригведа, II, 15, 2
Но однажды укреплённое небо, чтобы оно не упало обратно на землю, необходимо держать, и, при этом, держать постоянно. Столп, воздвигнутый Индрой, разделивший небо и землю, воздвигается им на рассвете каждого дня. Именно поэтому в ведийских текстах для описания подобных космогонических сюжетов использовалась особая временная «длящаяся» форма глагола, не имеющая законченного прошедшего времени. Другими словами, мир создаётся и обновляется каждый день —именно такое восприятие времени и жизни было свойственно ведийским гимнам, было не чуждым оно и для подвижников. Неудивительно, что аскеты считали своим долгом присоединиться к важной миссии поддержания мира и установления космического закона и порядка — дхармы. Dharma – «то, что установлено или твёрдо».
6. Pada – «путь»
Стхану-врата. Sthāṇu – стоять твёрдо. Vrata — твёрдое намерение. Именно этим термином, а не «врикшасана», описывались эпические подвиги на ниве аскезы — стояние недвижно на одной ноге в течение долгого времени, как правило, года.
Стхану также означает «копьё». Не случайно именно копье было символом общины аскетов — «акхара» (возможна аналогия с европейским понятием рыцарского отряда – «копья»). Стхану — «ствол дерева», а также обращение к Шиве.
Все рассмотренные выше значения и смысловые оттенки касаются, так или иначе, темы создания и поддержания мира, жертвоприношения, оружия (палица, молния-ваджра, стрела-тростник, копье) и его применения. Это не случайно: как и жертвоприношение, битва была одним из средств поддержания дхармы, восстановления порядка и устранения препятствий, а также сама по себе являлась сакральным актом жертвования, в том числе и самопожертвования.
В этой связи роль воина, а, тем более, аскета-воина, заключалась в сохранении существующего порядка вещей — дхармы. Следовательно, воин должен быть одновременно разрушителем и созидателем. Уничтожая врагов, он устраняет препятствие и устанавливает космический порядок, за который несёт ответственность. В этом смысле воин является творцом, поскольку, сохраняя старый порядок или воссоздавая его, он направляет свою волю в соответствии с волей бога-творца, бога-жертвы. При этом аскет, как человек, сам по себе не в силах и не в состоянии совершать деяния божественного уровня и подменять собой бога. Все, что доступно в данной сфере подвижнику, — это только «устранить препятствие» и дать возможность пролиться «изначальным водам», стоя твёрдо и неподвижно. Устранив себя, стать просто посредником, столбом между небом и землёй: отстранённым, безмолвным, недвижным, нереализованным и непроявленным соучастником космического действия.
Но столб, который воздвиг Индра, разделяющий небо и землю, стоит в воздушном пространстве, а владычествует в этом пространстве — бог ветра и дыхания Ваю.
Дыханию, воздушному пространству, птицам
— Ваю, их верховному владыке – слава!
Атхарваведа, VI, 10, 2
Чтобы оказаться внутри длящегося действия, а таким действием может являться как что-то условно «возвышенное», например, наблюдение момента восхода или заката солнца, так и любая случайная, даже бытовая ситуация, необходимо внезапное осознание себя внутри такого действия, которое и делает мгновение длящимся. Подобное состояние часто сопровождается изменением дыханием, что воспринимается как его замирание или даже исчезновение.
Космический лебедь-хамса, как и образ дерева или тростника, «пьющих через ногу», это ещё и цикл дыхания: «хам» и «са», образующий мантру «Я есть То». Не личность героя начинает держать столб и устанавливать дхарму. Герой исчезает, оставляя лишь своё дыхание-осознание и только форму для него. Это дыхание, уже не принадлежащее человеку, вливается в единый ритм природы, восхождения и нисхождения вод, столба дыма и луча солнца, в общий цикл жертвования, уподобляясь Пуруше, первоначальной жертве, взаимодействуя с миром, обновляя его и себя.
Ты— шаг Вишну, убивающий соперников, отточенный дыханием, воспламенённый человеком. Я выступаю вслед за дыханием.
Атхарваведа, X, 5, 35
7. Pada – «шаг», «поступь», «темп»
Боги отказались помогать Индре при совершении подвига, его покинули даже Маруты. И только Вишну пришёл на помощь, пока Индра удерживал небо и землю, совершив для него три шага, охватывающие, определяющие и запечатывающие созданное Индрой мироздание. Pada – шаг, след и отпечаток. Именно «падами» Вишну измерил три мира.
«О друг Вишну, шагни пошире!
О небо, дай простор ваджре для размаха!”
Ригведа, VIII, 100, 12
Так запечатлён принцип сочетания недвижимого, укоренённого состояния покоя (воздвигнутый Индрой столб) с одной стороны, с динамическим и активным действием (тремя шагами Вишну) с другой. Этот принцип также может быть прослежен и в воинских практиках индийских аскетов.
Основой перемещения в большинстве индийских боевых искусств, даже в том случае если смысл, значение и возможность практического применения давно утрачены и сохранилась лишь форма, является так называемая «пентра» («движение», «манёвр»), представляющая собой три специфических шага. Особенность этих шагов в том, что в момент каждого шага, ступающая на землю стопа должна укореняться, врастать в неё, как корень дерева. А нога и, соответственно, все тело, напротив, вырастать из земли, как тростник-стрела или палица-дерево.
Известный парадокс летящей стрелы (стрела Зенона) заключается в том, что в каждый момент времени летящая стрела неподвижна. Так и во время каждого шага воин неподвижен, укоренён, и его шаги представляют собой, по сути, стежки иголкой в руках портного, сшивающие небо и землю. Если же выражаться современным языком, то «врастание» происходит, когда в момент постановки ноги на землю в стопу проецируются все массы и действующие на тело силы, в том числе используемого оружия или силы противодействия, если оружие встречается с препятствием. Иначе говоря, в любой момент движения, а таким моментом является шаг (постановка стопы), практикующий может остановиться, замереть, без инерционного продолжения движения или падения. Это принцип собирания тела в «столб» по аналогии с «покоящейся стрелой» Зенона.
После «отдачи» в точку опоры (стопу) всех действующих на тело сил, происходит следующий акт — «вырастание», когда используется уже сила реакции опоры. Шаг с такой внутренней структурой можно образно представить как шаг по упругой поверхности, при котором сила для каждого следующего шага и связанных с ним действий берётся за счёт распрямления упругого материала, сжатого предыдущим шагом. Со стороны такая техника перемещений даже может выглядеть как небольшие подпрыгивания, но это связано именно с особенностью взаимодействия каждой ноги с землёй во время контакта. И та и другая фаза могут быть совмещены как в одном шаге (одной постановке стопы), так разнесены на разные шаги, при этом во время одного шага может заканчиваться предыдущая фаза и начинаться новая.
Другими словами, силы, действующие на тело, отдаются земле и берутся из земли через ноги-корни (но в один отдельный момент «покоящейся стрелы» существует только один «корень»), проводятся через тело-ствол в руки-ветви — либо от земли к небу, либо в обратном направлении. Такие двунаправленные силы согласуются с дыханием, которое начинает, скорее «осязаться» и восприниматься как составляющая движения или даже само движение. Собственно говоря, изучение поведения дыхания в различных ситуациях (жизненного дыхания и, соответственно, изучение жизни в своём теле), и являлось основной практикой аскетов и не только в воинских искусствах. Ведь дыхание — это бог ветра Ваю, управляющий дыханием и жизненными силами в теле.
Ваю! Пусть ветер навевает лекарство,
Приносящее счастье, приносящее радость нашему сердцу!
Пусть он продлит сроки наших жизней!
Ригведа, X, 186, 1
В начале практики обучаемому кажется, что он совершает действия оружием или руками и, таким образом, воздействует на противника. Со временем, когда действия руками неразрывно связываются с шагами и уходят из-под прямого контроля сознания, практик начинает ощущать, что он просто «обшагивает» или «затаптывает» противника. Следующий этап наступает, когда и сами шаги исчезают с экрана внутреннего восприятия и остаются только направления (пути) дыхания, через которые и воплощаются действия.
Как и в случае «покоящейся стрелы», ничего не меняется, цикл дыхания происходит в теле как по одному недвижному столбу, что не мешает совершаться трём шагам, осуществляться акту установления дхармы и восстановления справедливости через предоставление возможности действовать богам.
О, Индра-Вишну! Вы оба всегда побеждали
Вы не терпите поражения и сейчас:
Ни один из этих двоих никогда не терпел поражения
Ригведа, VI, 69, 8
8. Pada — «последний из серии, ряда»
На самом деле Индра все же терпел поражения:
Боги сказали Держателю ваджры: «Шатакрату, выпусти ваджру!»
На сказанное так, он запустил ваджру в Сканду.
Ваджра, выпущенная им, ударилась в правый бок Сканды.
От удара ваджры правый бок Сканды ракскололся и появилось ещё одно существо. Он был юн и облачён в золотые доспехи. Он держал копьё и имел божественные серьги. Он стал известен как Шакха. Он закричал.
Тогда Индра снова поразил Сканду в грудь.
Оттуда также появилось существо, подобное Ему. Он стал известен как Найгамея. Три существа с рёвом набросились на Индру.
Индра оставил ваджру и со сложенными в почтении руками попросил у Сканды прибежища. Сканда обещал свободу от страха ему и его армии …
Все боги поклонились ему, когда Шри, склонившись, сказала:
«Златотелый Владыка! Будь благодетелем всем мирам.
Да станешь Ты Индрой на благо трёх миров».
Сканда Пурана, Махешвара Кханда, Каумарика Кханда, глава 29
Сканда (в южноиндийской традиции — Муруган), бог войны, появился в индийской мифологии сравнительно поздно. Он не просто заменил Индру в образе бога-героя и царя-воина, но и стал со временем отождествляться с самим богом-вседержителем.
Skand означает «скакать», «прыгать», «двигаться», «атаковать».
Сканда является богом новой формации и новой культурной эпохи. Чтобы связать его с непрерывной индийской традицией божественности, он бы вписан в мифический контекст как наследник двух генеалогических линий: Рудры и Агни.
По линии Рудры он наследник воинских навыков, необходимых для уничтожения врагов дхармы. Как наследник Агни он олицетворяет жертвенный аспект и является властелином трех миров. Такое слияние смыслов в понимании Сканды исторически совпало с борьбой за верховенство, а точнее с взаимодействием двух центров влияния, дворца и храма, а также двух групп, кшатриев и брахманов.
Указанное взаимодействие привело к соединению в образе Сканды воинских и философских аспектов, что вполне соответствовало идеалам аскетов, наследников вратьев: почитателей Индры и Рудры, создателей кшатрийских республик, торговых гильдий, а позднее и воинских монашеских орденов. Saṃgha (sangha) обозначало как государственное образование, так и религиозную общину, и отряд аскетов.
Владыка йогов, Сканда, победа Тебе!
Сканда Пурана, Махешвара Кханда, Каумарика Кханда, глава 31
Сканда-Муруган занимал и продолжает занимать главенствующее положение в умах и сердцах почитателей бога войны в основном на юге Индии. Но самым распространённым и почитаемым богом среди аскетов-воинов стал Хануман, сын бога Ваю, от которого он и получил все свои силы.
9. Pada — «след», «знак»
Если каждый первый из трех шагов пентры привязать к одной и той же точке-центру, то пентра закрутится в легко узнаваемый символ – свастику. При этом вращение будет двойным: тело будет вращаться в одну сторону, а лучи свастики — в противоположную.
Такое перемещение является самым сложным, после этого пространство и стороны света «покоряются» и сознание освобождается от необходимости решать как шагать, куда двигаться и как реагировать.
Но свастика это не только символ отпечатка стопы, но также вращения солнца, мировой оси (полюса мира) и самой Вселенной.
Так символично завершается цикл нисхождения стабилизирующего и устанавливающего дхарму божественного проявления и, одновременно, восходящий навстречу ему вектор человеческого делания, реализации земного уровня через божественный.
